Раз. Вальбурга легким движением поправила выбившуюся из идеальной прически прядь. Два. Вальбурга смахнула несуществующие пылинки со своего платья. Три. Вальбурга задержала свой взгляд на часах на каминной полке.  Минутная стрелка делала шаг за шагом, двигалась справа налево, описывая нижний полукруг. Секундная стрелка часов не успела сделать очередной щелчок, как звякнул дверной звонок. Том никогда не опаздывал. «Как всегда сама пунктуальность, язвительно подумала Блэк, глядя как один из ее домовых эльфов суетливо засеменил из комнаты.» Вальбурга же осталась в комнате, отсчитывая пятнадцать минут, дозволенные этикетом. Она старалась собраться с мыслями и скрыть свое нетерпение, рвущееся из нее нескончаемым потоком. Блэк всегда проклинала себя за такие всплески запрещенных эмоций. Он был всего лишь полукровкой, недостойным даже смотреть в ее сторону. Но что-то в этом юноше ее притягивало. За свою жизнь Вальбурга встречала слишком мало сильных мужчин. Нет, не физически, а вот таких, как этот надменный и самоуверенный мальчишка. Стальной стержень и... отсутствие души. Идеальное сочетание. Он безжалостно кромсал свою душу, год за годом становясь все менее похожим на человека. Она с удивлением отмечала, что его красивые юношеские черты, постепенно стирались и  превращались в бледную маску. В бездонной пропасти его взгляда, все чаще был заметен нечеловеческий багровый оттенок - всего лишь неверное освещение, она отказывалась верить в то, что мальчик которого она помнила еще со времен Хогвартса медленно, но верно превращался в монстра. За нелепым прозвищем Лорд Волдеморт – слышала простое имя Том. И он позволял ей эту малость, недовольно морщась при звуках своего прошлого ненавистного имени.
Медленно наблюдая за огибающей циферблат стрелкой, Вальбурга спешно продумывала различные варианты этой беседы и ее возможную выгоду. Она совершенно не знала чего ожидать. Том был загадкой, которую она желала разгадать. По его лицу и голосу нельзя было угадать о его истинных мыслях. Он позволял видеть лишь то, что ему хотелось.
Время неумолимо бежало вперед. Отведенные минуты покоя истекли и Вальбурга, выскользнув из комнаты, неслышными шагами спустилась по лестнице в гостиную. Том чувствовал себя почти по хозяйски в доме ее предков, о чем свидетельствовал его тон и непринужденная поза. Её брови от такой наглости поползли вверх, лишив на мгновение дара речи.
- Благодарю, Том. Блэкам свойственно быть прекрасными. Вальбурга сделала едва заметный акцент на его имени. Её губы тронула легкая улыбка - Том поморщился.
- Орион поживает замечательно. Я обязательно передам, что ты справлялся о нем. Очень лестно лицезреть твою особу в столь прекрасный день, но я все еще не знаю о цели визита.
Вот так без лишних прелюдий, сразу к делу. В этом все Блэки.

Своим волнением и едва заметным дрожащим голосом она выдала себя. Характер, выдержка, самообладание - три кита на которых держится мир Вальбурги Блэк. Риддл же, одним своим появлением умудрился разрушить его, превратив в горстку никому ненужного пепла. Лишь ее дурной характер никогда не смягчается, а острый язык – единственный их всех режущих инструментов, который не только не притупляется от постоянного употребления, но, наоборот, делается всё острей и острей. Единственный инструмент который она может применить против этого наглого мальчишки. Все наши большие победы состоят из маленьких побед. «Хочешь поиграть Том? Хорошая новость и в том, что можно играть вдвоем, дерзко подумала Вальбурга, разглядывая его». Она не могла оторваться от темных глаз, которые словно черная дыра затягивали ее все глубже, лишая воли и дара речи. Прервав зрительный контакт, она посмотрела в другую сторону, на большой европейский гобелен, который украшал теперь ее стену.
- Тебе бы стоило проверить зрение, Том - чай уже на столе, - спокойно произнесла Вальбурга переводя взгляд на кофейный столик, где стоял нетронутый чай и сладости - их принес заботливый домовик семейства Блэк.
Следующий неожиданный вопрос Риддла заставил ее щеки гореть огнем, глаза пылать от еле сдерживаемого гнева, ее тонкие черты исказила гримаса неприкрытого раздражения. Он знал, как одной фразой пошатнуть ее самообладание. Курение и правда до сих пор оставалось ее привычкой. Единственной маггловской слабостью перед которой она была не в силах устоять. Она ненавидела их за это, ненавидела эту слабость и чувство подчинения. Но ей нравилось чувствовать тонкую сигарету в пальцах, вдыхать едкий табачный дым и выпускать его наружу, наблюдая, как он сливается в единое целое с окружающей действительностью.
- Да, я все еще курю, но это не делает меня паршивой грязнокровкой. «Toujours Pur» - это девиз моего рода. «Быть Блэком, это почти что быть королевской крови, чуть было не добавила она». - Вивьен? - ее голос не предвещал ничего хорошего, лицо стало непроницаемым, а глаза… да, ее глаза горели мрачным предупреждением. Дальше заходить было опасно. Вальбургу охватила досада, возникло желание воспротивиться чему-то неизвестному. Блэк знала, что откажет Тому еще раньше, чем тот произнесет свою просьбу.
- Тебе сложно отказать, Том, но...я не могу оказать тебе ТУ поддержку о которой ты меня просишь. Мне жаль, - зачем-то добавила она, поддавшись сиюминутному порыву.

Она чувствовала на себе его изучающий, пронзительный, полыхающий яростным алым огнем взгляд и не могла даже пошевелиться, вздохнуть свободно. До нее донесся тихий потрясенный вздох. Она не сразу поняла, что задерживала дыхание. Вальбургу охватила привычная смесь восхищения и ужаса, такая привычная и такая болезненная. Страх сейчас перевешивал восхищение. Она боялась этого несносного мальчишку, который был таким привычным и знакомым, и в тоже время таким далеким и пугающим. Том не рассчитывал на отказ, он до последнего верил, что Вальбурга благоразумная женщина и знает, что лучший выход для нее - это подчинение. Подчинение ему - Темному Лорду. Блэк свято верила, что будущее за ним, что этот несносный мальчишка с бездонными черными глазами — избранный. Что в той миссии, которую он сам для себя определил его ждет успех и слава. В глубине души Вальбурга понимала, что такие люди рождаются не каждое столетие. Мальчик, чья ненависть способна разрушить мир. Или скорее не ненависть, а одержимость. Он жил некой великой целью, а все, что его окружало, являлось средством для ее достижения. И она в том числе. Но она - Блэк. Она не может и не хочет быть просто очередной игрушкой, которую можно сломать и выбросить, при случае заменив другой. Она не желала ввязываться во все, что сейчас предлагал ей Том. Слишком уж велика ответственность и Вальбурга не была готова ее брать на свои хрупкие женские плечи. Поддержка? Да. Но лишь в глубине ее черного сердца.
- Не угрожай мне, Том, - тихо, но четко произнесла она избегая смотреть ему в глаза. Так намного проще быть самоуверенной и бесстрашной. От острот и наглых шуточек не осталось и следа. Краем глаза она заметила, как он начал медленно приближаться к ней. Вальбурга сделала инстинктивный шаг назад. От его прикосновения в ней всё вспыхнуло и загорелось жарким пламенем. Она сделала еще один неуклюжий шаг назад, разрывая контакт между ними. Стоило ей только мельком поднять на его взгляд, как сердце тут же начинало бешено колотиться в узкой груди, давя на слабые ребра, и на Вальбургу попеременно накатывали волны то жара, то озноба. Что он с ней делает?
- Не угрожай мне, - еще раз повторила она, чувствуя досаду на себя. - У тебя и без меня достаточно тех, кто безоговорочно будет следовать за тобой хоть в ад. Вот она прежняя Вальбурга - гордо вздернутый подбородок, надменный взгляд и лишь плотно сжатые губы выдавали крайнее напряжение.
- Не терплю, когда от меня чего-то ждут, Том, - ее голос звучал твердо, и в нем слышался холод. Этим Блэк недвусмысленно предостерегала Тома, что рассердится, если он вздумает задержаться. Вальбурга всем своим видом показывала, что разговор окончен и ему пора уходить.

Вальбурга стояла неподвижно, скрестив руки на груди. Она почти боялась обернуться и снова посмотреть на Тома. Она знала, что он стоял неподвижно, чувствовала жар на спине от его взгляда. Его взгляд полный ненависти прожигал ее на сквозь, она даже чуть опустила голову, чтобы посмотреть нет ли где-нибудь в груди огромной зияющей дыры.
Она чувствовала как ненависть пожирает его изнутри, бурлит и требует выхода. Блэк ожидала сейчас чего угодно. За ее дерзкий отказ она должна поплатиться и она это прекрасно знала. Вопрос лишь один - когда. Мысленно она уже приготовилась к взрыву еще большей ненависти, сквернословия, не исключала даже проклятия. По спине пробежал холодок, но она не была бы Блэк, если бы показывала сейчас какие-то эмоции. Она не будет слабой. Не с ним. Едва заметный вдох для успокоения и быстрый взгляд на большое окно. Жаль, что это не зеркало и я не могу увидеть его лица - пронеслось у неё в голове - может так я смогу? - она сделала несколько шагов в сторону и, остановившись возле окна, стала внимательно наблюдать за уличной сутолокой. Отражение Тома она так и не увидела. К ее счастью, никакого проклятия не последовало. До Вальбурги лишь донеслось злобное шипение Риддла. Позже она даже не вспомнит о чем они говорили в этот день. В ее памяти останутся лишь обрывки - его черные полные ненависти глаза, жар от его ладони и злые слова «перетерпишь все». Услышав какой-то звук за спиной, она обернулась. Это был Том. Он просто ушел. Вальбурга одновременно ощутила облегчение и досаду. Она чувствовала себя опустошенной и...свободной. Свободной от него. Такое обманчивое ощущение, но гнетущее в груди чувство ушло на время. Позже оно вернется, накроет ее с головой и  уже не будет сил выбраться из этого кошмара. Но это будет завтра. А завтра так далеко. Она сделала свой выбор и будет следовать ему до самого конца.
Осознание этого нахлынуло так внезапно, что Вальбурге стало нехорошо. Колени подогнулись, и она обессиленно упала в кресло. Ее взгляд упал на конверт, которого, она могла поклясться, здесь не было раньше. Она потянулась к нему, на ее губах застыла глуповатая улыбка. Конечно он простил меня, он понял почему я отказалась..все будет хорошо, - мысли завертелись в ее голове пестрым калейдоскопом. Но ее ожидало очередное разочарование. Из конверта выпало красивое изумрудное кольцо. Первым порывом Вальбурги было надеть его на палец. Но, подумав, она решила сначала заняться письмом. Однако в следующий момент улыбка на ее лице погасла, по лицу разлилась бледность. Он не простил. Он никогда не простит.
С секунду подержав в руках его письмо, она скомкала его и безжалостно отправила в камин. Она наблюдала, как языки пламя лижут пергамент, поглощая ее последние надежды. Вальбурга попыталась представить как эти же языки пламени выжигают из ее головы злые строки письма, но те лишь сильнее втравлялись в ее память, став ядом, убивающим ее. Она хотела также избавиться и от кольца, но почему-то не смогла.
«Хорошо» уже не будет.
Никогда.